Книжная полка




                                                                    *****
В продолжение темы «Читаем произведения В.С. Токаревой»: «Сильная женщина тоже хочет любить и быть любимой. Успешная женщина тоже мечтает о семейном счастье – простом и приятном, как тихая музыка за стеной», - эти утверждения стали лейтмотивом одноименной повести В. Токаревой. И я в очередной раз убеждаюсь, что автор пишет о столь знакомых ситуациях, как будто всплывают эпизоды из твоей жизни.

Эпизод первый. О детстве и о воспитании детей.

«Ада росла в неполной семье, без папы. Но при наличии такой бабушки никакого папы и не требуется. Бабушка следила за обучением, за воспитанием, за питанием. Обучала хорошим манерам: правильно сидеть, держать спину, есть с закрытым ртом, не перебивать взрослых, не задавать вопросов, не рассказывать о себе, когда не спрашивают, не считать партнера глупее себя, не хлебать щи лаптем – это значит не снисходить до нижестоящих, держать дистанцию. Следить за модой, но не быть смешной, не надевать на себя откровенной дешевки.

Сама бабушка носила на пальцах семейные бриллианты, никогда не снимала. Украдут. Руки ее постоянно пребывали в воде, то стирали, то чистили овощи. Руки перестали быть холеными, пальцы раздулись от воды и от возраста, но бриллианты не менялись и продолжали стрелять синими огнями. При зажженном свете они переливались всеми цветами радуги – видимо, бриллианты имели безукоризненно качественную огранку.»
Здесь автор отразила все проблемы неполных (и полных тоже !) семей. Ведь в недавние времена в основном бабушки занимались воспитанием внуков (в том числе и меня так воспитывали: семья была полная, но родители были на работе с утра и до позднего вечера!). Именно бабушка нас учила, что такое хорошо и что такое плохо. Сегодня работают все с утра и до позднего вечера, в том числе и бабушки (так как на трудовую пенсию выживать сложно!). А кто же тогда занимается воспитанием? Все понемножку, но результат иногда желает лучшего. И про бриллианты лучше не скажешь. Может быть, бриллиантов настоящих и не носили, просто имели золотые украшения с камнями, но то, что эти руки делали всю работу по дому – это точно. И то, что они с каждым годом от труда « разбухали», это тоже чистейшей воды правда. Особенно это касается сельских женщин. И холеными их руки не были никогда, да и сегодняшний быт желает лучшего.

Эпизод второй. О правде жизни. «Бабушка следила за учебой Ариадны, навещала школьных учителей, ничего не пускала на самотек. Однажды она увидела, что у Ады в четверти пятерка по пению. Как это понимать? Гудок, поет мимо нот, и вдруг – отлично. Это проявление попустительства и несправедливость. То же самое, как за знание поставить два. Такое «пять» может извратить понимание ребенка о своих возможностях.

Бабушка отправилась к учительнице пения и спросила:

– За что вы поставили моей внучке «отлично».

Сильно немолодая учительница вытаращила страдальческие глаза и объяснила:

– Они все так ужасно ведут себя на уроках. Скачут, орут. А ваша Ада сидит и молчит.

Значит, не за пение, а за молчание. За тихость. За скромность. За правильное поведение. Весь класс мучит слабую старушку, издевается. А тактичная девочка сочувствует. Со-чувствие – драгоценная черта, такая же, как со-страдание, со-участие. Чувствовать другого человека как себя. Обратная связь. Такое не воспитаешь. С этим надо родиться.

Бабушка деликатно настояла на оценке «три». Не два, конечно, но и не пять.
Учительница жалко моргала редкими ресницами. «Зачем она работает?» – подумала бабушка. Но вслух ничего не сказала. Вокруг так много было необъяснимого «зачем».
И остаются для размышления вопросы, на которые многие ищут и не находят ответы « Зачем она работает?» - (это про случайных в школе учителей),
« Почему у моего сына (или дочери) такая отметка?» ( это про гиперопекаемых родителей своих чад , которые считают что их ребенок заслуживает лучшей оценки!), или « Почему в школе «5», а дома он самостоятельно не может сделать ничего?» и « Кто виноват?» в воспитании детей, которые так ведут себя на уроках. Здесь у каждого своя правда.


Эпизод третий. А теперь что касается любви?

«Через неделю бабушки не стало. Она умерла на рассвете, как принято.

Дед не хотел в это поверить. Он простирал худые руки вверх и взывал: – Сонечка, куда улетела твоя душенька?

Сонечка безмолвствовала. Дед стал метаться по комнате, как большая птица, случайно влетевшая в незнакомое тесное помещение.

– Нет! – вопил дед. – Нет, нет, нет…

Он бился головой об стену. Вид его был страшен. Дед мог бы включить свой привычный конформизм: согласиться с Богом. Так устроен мир, все умирают в конце концов. Как все, так и мы. Спасибо и за это. Сонечка могла умереть раньше, а могла не родиться вообще… Но дед не хотел согласиться с Богом, не желал смириться со смертью жены. Он буквально рвал и метал. Разбил стеклянную дверь в столовой. Потом лег и затих.

К вечеру его не стало.
Лиза подозревала: дед что-то принял, заготовленное на крайний случай. Значит, его конформизм не был всеобъемлющим. С чем-то он мирился, а с чем-то нет. Дед согласился с потерей статуса – был дворянин, стал совслужащий. Согласился с потерей богатства, жилья, страны. Но с потерей жены он согласиться не смог. Видимо, они были – одно.
И странно: дед никогда не демонстрировал своей любви к жене. Просто они понимали друг друга с полувзгляда. Понимали молча. Они, как правило, молчали, но это было не напряженное изнуряющее молчание скуки, когда все слова сказаны и нечего добавить.
Это было молчание глубокого, удовлетворенного покоя, когда ничего больше не надо, кроме того, что есть»На мой взгляд, лучше и не скажешь про любовь «когда ничего больше и не надо, кроме того, что есть».                                                        

2 комментария:

  1. Я тоже люблю произведения Токаревой, есть над чем подумать...

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Светлана Николаевна! Согласна, что произведения Токаревой живые, жизненные и заставляют осмысливать жизнь.

      Удалить